Теплеет, светлеет, мне хорошо.
Считаю вот калории, по 1200 в день. Наедаюсь- ойойой, вечером стабильно думаю, съесть ли лишнюю шоколадку или погрызть ещё чёрного хлеба с брынзой. Неужели я настолько уменьшила порции? Пока что планирую до ДР на таком калораже, в ДР,собственно, читинг, потом повысить до 1500 и пока не надоест. Или пока не 58...
Сегодня, например, после обеда было чуть меньше 700. Потом я готовила торт, нереально много пробовала и съела кусочек. Думаю, уложилась. Хотя в следующий раз надо есть меньше, правда, прямо тяжесть в животе... И, чёрт, взгляд и так в последнее время только на жире и останавливается, а в такие дни тем более!
Готовлю я вполне неплохо. Правда, с мастикой я игралась в первый и последний раз. В следующий раз- максимум глазурь и шоколад. А вообще я так наелась сегодня, что ближайшую неделю если и буду готовить, то не сладкое.
Я отдаляюсь от девочек. Сильно, серьёзно. Сегодня вышла из нашей торговли воздухом. Я не хочу. Я слушаю и понимаю, что они, конечно, милые, но не те люди, с которыми я хотела общаться всю жизнь. Которым я бы доверила свои жизнь. И я завидую, что они вдвоём- чего скрывать-то? Они вдвоём поехали, сделали, приготовили... Я тоже не скучала. Но есть ли смысл тогда цепляться за эти отношения.
Меня злит Катя. Она принцесса, безусловно. Мы взаимно считаем друг друга эгоистками- наверное, абсолютно правильно, только в разных смыслах. Боже, слово не могу сказать, не сжимая зубы от раздражения. Чувствует?
А Рита.. Я бы общалась с Ритой. Но для меня она вряд ли будет вот одна, без Кати. Либо комплект, либо наслаждайся законным одиночеством. И я как-то не знаю, что выбрать.
Я люблю красивые сказки о бесстрашных кельтских воинах со смоляными волосами. В книжках всегда видно, что жизнь должна быть дикой, быстрой, бьющей через край. Но в книжках не пишут, что делать, если тебе ещё даже не 16, ты не можешь привести в порядок свои волосы, но уже разучилась любить себя такой, какая есть, а чай с тобой не хочет попить даже старший брат... Простите меня, наверное, мне пора выплакаться или в тренажёрку.
А ещё оставлю-ка для потомков, то, о чём я думаю на досуге.
Вот представьте, есть респектабельный мужчина лет сорока по имени Чарльз. У него есть законнорожденный избалованный сын, а совсем недавно появился ещё и нежданный наследник того же возраста от другой любимой женщины. Обе избранницы мертвы, жена- уже давно. Вот пытается Чарльз воспитывать обоих, зарабатывает деньги на шмотки одному и книжки другому. Спокойными беседами увещевает после детских ссор. А однажды приходит домой пораньше, заходит в комнату к своему (попробуйте сказать, что не своему!) сыну и видит того с порезанными венами. Бледный мальчик, действительно, кровь не голубая.
Скорая, врачи, крики, больница. Он заходит в палату к своему ребёнку, а тот смотрит на капельницу и не отвечает. Всё в порядке, сэр... Сэру в последний раз было так плохо, когда его мать предпочла исчезнуть из жизни женатого мужчины.
А в коридоре Чарльз натыкается на худую и рыжую девчонку, которая, запинаясь, поведает, что, даже если она после этого лишиться лучшего друга, она обязана сказать. До самоубийства его довёл единокровный брат. Который и не подумал прекратить многолетние издевательства.
У Чарльза есть стаканчик паршивого больничного кофе и полно времени. Но рано или поздно придётся возвращаться домой. И о чём, ну о чём будет он говорить с тем, будто бы ставшим вдруг получужим сыном?! Какими словами он сможет убедить его снова стать Человеком? Как вообще он растил его до этого?!
А когда я ложусь спать, страсти спадают, мальчики начинают оттаивать и с опаской подходить друг к другу, а Чарльз становится умным, понимающим и идеальным отцом. И две его женщины синхронно кивают, поминутно стряхивая пыль или приглаживая непослушные (в отца) волосы сыновьям.